Обычно все начинается со Столбов. Если ты с постоянством ходишь в нацпарк, то со временем скал становится мало. Хочется больше, выше и ближе к альпинизму, но для начала — если ты не состоишь в клубах и секциях, а двигаешь самостоятельно — чтобы горы были некритично опасными. Поэтому распробовать горы народ идёт стандартной программой по ближайшим точкам:
Восхождение на Мунку покажет, насколько ваша любовь к горам взаимна и есть ли у нее перспективы.
Рассказ тревэл-журналиста Алексея Кривогорницына можно читать и смотреть на YouTube-канале «Примы».
НА ГРАНИЦУ С МОНГОЛИЕЙ
На перроне ЖД-вокзала наша группа собирается за полчаса до отправления. Народ сразу выстраивается цепью, и немного опешившие от гвалта пассажиры поезда Омск-Владивосток наблюдают, как в течение 13 минут тяжелые рюкзаки и сани-волокуши оказываются на полках вагона. Нас 15 человек, почти все более или менее опытные туристы, но на гору такой высоты треть из участников идет первый раз в жизни. Зато большинство из нашей группы учится в красноярской школе спасателей, и потом это окажется важным.
Скорый пассажирский везет нашу группу до города Слюдянка Иркутской области. По расписанию состав тут должен был стоять две минуты, но проводнику, который с облегчением выпроваживает такую ораву громких людей, красный сигнал приходится держать все 15 минут. Вещи мы перебрасываем в заранее заказанный микроавтобус — нам отсюда еще часа 2,5 пилить до бурятского поселка Монды, где мы обязаны пройти погранконтроль. Да, важно, перед выездом на Мунку как минимум за три недели нужно через портал Госуслуги подать заявку на пропуск в пограничную зону, иначе горы не видать.
По пути мы натыкаемся на группу, которая тоже едет на зимнее восхождение на Мунку-Сардык. И похоже, они собираются первыми занять наше место для ночлега — заброшенный пост ГАИ на берегу реки Белый Иркут. Новость так себе — все мы там не вместимся, а разбивать на улице ночью лагерь при −25°C никому не охота. А пока наш водитель по телефону заказывает своей знакомой владелице кафе приготовить 60 горячих бууз для нас. Буузы в Бурятии — это всегда крайне хорошо, а еще стоят — от 50 ₽ за штуку. Обычному человеку хватает трёх, туристу зайдет раза в два больше.
На въезде в Монды пограничники забирают наши паспорта и сверяют их по списку, это занимает минут 15 — никаких проблем, едем дальше. И уже часов в десять вечера мы на месте. На территории нашего привала позная — известная среди дальнобойщиков и туристов тем, что тут делают буузы из мяса яков (60 ₽ штука, очень сочно и вкусно) — и тот самый пост ГАИ. Эпикфейл дня — оказывается, пост уже выкупили коммерсанты под кафе, и туда теперь фиг попадаешь — частная собственность. Не утешает даже то, что мы опередили вторую группу, которая грозилась занять ночлег раньше нас, они застряли где-то в пути. Но тут удивление вечера: хозяйки кафе — две то ли монголки, то ли бурятки в возрасте — соглашаются пустить нас всех ночевать в позную. Мы и подъехавшая вторая группа размещаемся в помещении размером со строительный вагончик. Всем тесно, но тепло и хорошо.
«КОШКИ» НА МОКРОМ
Мы выходим с утра пораньше. Маршрут проходит по замерзшему руслу реки Белый Иркут, в окружении гор, и это очень красиво. На одной из скал есть отметка уровня воды — когда-то он здесь бывает высотой больше 3 метров. Идем в кошках, свои 80-литровые рюкзаки тащим на волокушах. Идеальный вариант ходьбы, правда, иногда вместо льда попадаешь в лужи; временами слышно, как под замерзшим слоем журчит вода. Кстати, на обратном пути, когда вместо ожидаемых −30°С, было в районе −15°С, воды стало еще больше, и спасали только непромокаемые сапоги. До базового лагеря по реке можно не спеша дойти за полтора-два часа. Преимущество зимнего восхождения в том, что нет народа, и можно в любом месте встать лагерем. А вот на майские праздники тут не протолкнуться, приезжают несколько тысяч человек. У нас в запасе два дня: первый на акклиматизацию, второй на восхождение. Ставим лагерь, воду набираем из реки — вырубленную в проталине прорубь приходится постоянно подновлять ледорубами; на дрова идет топляк.
В большой группе нужно приспособиться идти в одном темпе и обязательно отработать ледовую технику, например, зарубаться при падении. Иногда это единственное, что спасает жизнь при падении на крутом ледовом или снежном подъеме. На упражнения и подъем на высоту две с чем-то тысячи метров мы тратим наш первый день в предгорье Мунку-Сардык. Между скал по узкому руслу замершей речки Мугувек мы спускаемся вниз, по пути пилим топляк, в лагере нарубаем топором курицу на ужин, готовим и укладываемся пораньше.
НА ГРАНИЦЕ С ДУХАМИ
По бурятским поверьям на Мунку раньше могли подниматься только шаманы, чтобы общаться с духами.
Почти 3 500 метров вершины Мунку-Сардык, когда ты насмотрелся документалок и роликов про семи-восьмитысячники, кажутся легко преодолимыми. Но на деле все серьезней, любое восхождение может стать последним. Хотя Мунку, действительно, та гора, куда может подняться практически любой человек в нормальной физической форме без альпнавыков. Но только если поход организован, а народ идет четко «под инструктором».
На Мунку-Сардык восходят все 15 человек из нашей группы, едим сало и хлеб, вспоминаем про колу и лимонад, которых дико не хватает на вершине. Под тобой хребты, госграница, там рукой подать до древнего монгольского озера Хубсугул. И тебе реально легко.
В день восхождения уже в 6 утра все 15 человек собраны, на кошках и с ледорубами готовы к выходу — сказывается обучение в школе спасателей Красноярска. Мы собираемся на выход как можно раньше, чтобы начать спускаться засветло. Некоторые участки на треке слишком опасны для хождения в сумерках. Час с лишним мы идем по заледеневшему руслу горной реки, наконец, ландшафт временно выравнивается. Но через час начинаются новые подъемы и курумники. В этом году на Мунку-Сардык неожиданно мало снега — из-за этого больше топаем по камням, чем по снегу. В короткие перерывы кайфуем от горячего чая из термосов. Все становится хуже выше — в районе 2 800 м из-за нехватки кислорода народ начинает выхватывать горняшку. Одни раздраженно ругаются, хотят все бросить и пойти вниз, другие про себя проклинают дорогу, останавливаются каждые 10 минут, чтобы набрать легкими дефицитный кислород. Меня клонит в сон, и, кажется, энергия на нуле. Вчерашней акклиматизации было мало. Подъем становится круче — это уже ближе к альпинизму, идем без веревок, тут лишь бы понадежней воткнуться ледорубом. Впереди идущие поднимаются предельно осторожно. Неловкое движение, и вниз полетят камни, при таком уклоне они уже через несколько метров становятся опасными. Последние 200 метров до вершины идешь уже на автомате. Но вся тяжесть пути исчезает наверху.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
На вершине есть ответ на вопрос «зачем люди прутся в эти горы». Смысл не в красивых видах и преодолении себя. Где-то читал исследования неврологов, что на высоте от трех тысяч метров человек на физиологическом уровне испытывает состояние, схожее с плодом на 7 месяце. В этом действительно что-то есть: ощущение, что ты соприкасаешься с чем-то запредельным, но давно тебе известным. Внизу такого не испытаешь.
