В феврале в московском Доме кино состоялась премьера фильма «Площадь Мира». Режиссёр Лидия Филиппова и команда «Саянфильма» сняли документальное кино о знаменитом красноярском архитекторе Арэге Демирханове. Красноярская премьера случится 5 апреля. Автор сайта «Город Прима» и автор ТГ-канала «В эти 15 минут модно» Илья Сураев стал героем фильма и подготовил для сайта путеводитель по памятным местам, связанным с Арэгом Саркисовичем.
— У этого материала странная судьба. Весной 2023 года ко мне обратилась команда «Саянфильм» с предложением сыграть самого себя в фильме «Площадь Мира» про архитектора Арэга Демирханова.
По сюжету я журналист «Города Прима», собираю информацию для статьи про знаменитого красноярца. На фильм я сразу согласился, а вот как говорит в известном меме Леонид Каневский: «Конечно, статью писать никто не собирался».
Документальный фильм допускает некоторую степень художественного домысливания: в реальности материал можно было не выдавать. К чему копировать в письменном виде то, что будет на экране? А главное (мне тогда так казалось) — про Арэга Саркисовича написано и сказано так много, что ещё одна портретная статья никому не нужна. В интернете и так этого полно.
Фотография из фондов Музейного центра «Площадь Мира»
Но в этом и проблема. Биографических справок и интервью с Арэгом Саркисовичем в сети много, а что с этой информацией делать всем нам, простым красноярцам, непонятно. Признаемся себе, читать материалы из серии «Жил удивительный человек» любят единицы. Решение подсказала редактор «Города Прима» Лена Овсянникова — отдать должное большому архитектору в жанре маршрута для прогулки.
Во-первых, сам Арэг Саркисович любил гулять (я его тоже запомнил таким — в берете и с тростью встречал на улицах города). Во-вторых, сайт вдохновляет читателей на активное познание города с разных ракурсов. И главное — архитектуру, конечно, можно изучать по картинкам, но лучше живьём. Мне кажется, Арэг Саркисович не просто создавал отдельные здания, а понимал, как они работают в связке с человеком. Поэтому этот материал нужно открыть в телефоне и читать на указанных локациях. Справки на объекты я сопроводил прямой речью Демирханова, цитатами из тех самых интервью разных лет разным медиа. Пусть он сам комментирует вашу экскурсию.
Пора в путь.
Начинаем нашу прогулку на одном из первых знаковых проектов Демирханова для города. В сотрудничестве с несколькими авторами он работал над Театральной (тогда она называлась площадь «350-летия Красноярска») с 60-х по 90-е. Обернитесь вокруг: когда архитектор приступил к работе, здесь были деревянные домишки из XIX века и советский стадион «Динамо». Как мыслил Демирханов, приступая к созданию ансамбля площади? Он возвёл рамку из зданий вокруг площади и одну сторону этой рамки открыл к Енисею. Фонтаны символически каскадом спускаются к реке.
— Площадь 350-летия Красноярска задумана мною, как вестибюль Енисея. Здание мэрии подчинено градостроительному замыслу, а не самолюбованию, не самоутверждению, хотя оно имеет соответствующие фасад, пластику, площадь перед собой. Но это всего лишь часть градостроительного комплекса. Не помпезная, а уютная, где приятно погулять, посидеть на лавочке перед фонтанами.
На что обратить внимание:
- Гостиница «Красноярск». Стоит как раз на месте стадиона «Динамо». Могла бы быть значительно скромнее, но Арэг Саркисович настоял, что должно быть не 200 мест, а 500, и нужен ресторан внизу. Предугадал: сейчас мы имеем здесь один из ключевых ресторанных кластеров города.
- Высотка Управления Енисейского речного пароходства. С ней была проблема. По тогдашним правилам нельзя было строить что-то выше Краевого совета ВЦСПС. По легенде, Демирханов убедил столичных согласователей: главное для Красноярска — это Енисей, который виден из окон пароходства. Река важнее любых администраций.
- Часы на башне Администрации. Изначально модерновые электронные, но с 2001 года — с циферблатом. Любые большие городские часы люди тут же называют «Биг-Беном», но Арэг Саркисович не соглашался:
— Что вы! Какой Биг-Бен, там совсем другая конструкция. Я вспоминал о красноярском остроге, о башнях деревянных. После того, как при строительстве Большого концертного зала на Стрелке археологи раскопали венцы бревенчатого сруба крепости Красный Яр, мне этот образ не дает покоя. Представляю детинец — внутреннее укрепление острога, четверик, частокол стен.
Театральная оказалась «живой» площадью — продолжает меняться и дополняться. С какой-то застройкой здесь Демирханов был категорически не согласен. К каким-то объектам (скульптура Аполлона, фонтан «Реки Сибири», памятник Чехову) имел прямое или косвенное отношение. Но, даже судя по макетам предстоящей реконструкции Театральной, мы видим, что сохраняется идея архитектора — гости города и сами красноярцы получили вид на уникальную кардиограмму гор на правом берегу и мощь Енисея.
— Для меня Демирханов больше градостроитель, архитектор масштабный. Когда он решает не просто объём, а объём в контексте, в городе, где есть улицы, где есть потоки, где есть много зданий. И эти здания, они как симфония, они гармонизированы друг с другом. Они звучат вместе. Арэг Саркисович — явление городского масштаба. Это красноярский архитектор. За тридцать лет своего творческого пути взял и сделал современный город.
Антон Шаталов, архитектор
Спускаемся вниз к Центральной набережной.
Мы идём по набережной Енисея в сторону Стрелки. Высотки на Дубровинского в районе Речного вокзала тоже имеют отношение к Демирханову.
— Я жил, по существу, на берегу Енисея, на крыше этого дома. Там находилась моя мастерская. Это были самые лучшие годы моей творческой зрелости, почти 20 лет, серьёзный кусочек жизни. И всё это время передо мной расстилалась такая красота!
Однажды Арэг Саркисович обратил внимание журналистов в этом месте, что существуют не только четыре фасада зданий, но и «пятый фасад» — то, что у нас находится под ногами. Он сетовал на «старый и неинтересный асфальт». Года прошли: набережная с видами на остров Молокова оделась в брусчатку.
— Демирханов как-то сказал: «Всё, что разъединяет людей — плохо. Всё, что объединяет — хорошо». Я с этим живу уже много лет. Современные города очень часто похожи на сепараторы, которые разделяют социальные слои. Вот это у нас для девочек, вот это — для мальчиков. Это для пожилых, это — для молодых. Есть социальные слои, которые с другими вообще не пересекаются.
Евгений Зыков, директор Института архитектуры и дизайна
В конце 70-х было принято решение строить в Красноярске филиал Центрального музея В. Ленина. По иронии — 13-й по счёту и самый последний в СССР.
Демирханов перед работой заявил: «Мне необходимо объехать все существующие филиалы музеев Ленина». И после масштабной командировки выдал проект, от которого в Москве испытали шок.
— Каким должен был быть музей Ленина в Красноярске? По фантастическому, анекдотическому моменту он не состоялся. Это было центричное сооружение, немножко зиккуратное, ступеньками слегка поднимающееся, заканчивалось полукуполом. Стояла такая пирамида с куполом, не было этой вытянутости, параллельности, динамики. И они сделали его макет — эксклюзив абсолютный.
Повезли защищать в Москву в Совет министров. И почему зарубили готовую совершенно вещь? Косыгин сказал: «Вы что, с ума сошли?! Так это ж все будут говорить — лысина вождя у вас высовывается в виде этого купола!» Всё зарубили и пошли делать новый вариант.
Сергей Ковалевский, арт-директор музея «Площадь Мира»
Фотография из фондов Музейного центра «Площадь Мира»
Посмотрите на окончательный вариант музея. Его построили в 1980-1986 гг. С Демирхановым работала группа авторов: В. Коротков, В. Ривин, А. Бакусов. Первое, что бросается в глаза — глухой фасад. Попадая внутрь, вы оказываетесь в лабиринте, который отрезан от остальной реальности. Только небольшие просветы в окнах, когда вы спускаетесь по лестнице между экспозициями, чтобы выдохнуть и переключиться. Обратите внимание на внутреннюю отделку: Демирханов показал себя здесь как дизайнер помещений. Оцените, например, работу с красным войлоком и геометрию пространства в залах с ленинской экспозицией.
— На правом берегу у нас стоят знаменитые Столбы, и здесь, на левом, хотелось создать что-то вроде их продолжения. Словно подошёл скульптор-гигант и вырезал здание из скал. Это природа, только чуть рафинированная человеком, но очень естественная для этого места, пейзажа и климата.
Переходим через мост-арфу на площадь у Большого зала Филармонии.
На что похоже здание Филармонии? Рояль, льдина на Енисее, парусник, трамплин, айсберг… Существует много поэтичных сравнений, но начиналось всё в 70-х прозаично: городу был нужен Зал съездов для партийных нужд. Неведомыми силами авторам удалось скорректировать проект под творческие площадки: БКЗ на 1700 мест и МКЗ на 500 мест. Первый задумывался как база для выступлений ансамбля танца Михаила Годенко, второй — для оркестра Ивана Шпиллера (который до этого выступал чуть ли не в школьных актовых залах). Для последнего требовалась сцена на 100 человек, а сделали на 60. Срочно меняли план, ломали стены, подводили новые фундаменты.
К Большому залу часто возникают претензии по акустике. Но вот что говорил на это Арэг Саркисович:
— По законам акустики зал должен напоминать бутылку, обращенную горлышком к сцене. Но мы-то, проектируя его под ансамбль танца Сибири, хотели видеть артистов во всём великолепии: улыбки танцующих, их изумительные костюмы. Поэтому я его растянул, расширил, чтобы приблизить зрителей к сцене, но акустика в таких залах, где более тысячи человек, обычно всегда искусственная.
В 2010 здание Филармонии реконструировали. Чем-то пришлось пожертвовать, например, Демирханов сожалел, что не смог спасти авторскую люстру в МКЗ. Что-то удалось добавить.
— Во время недавней реконструкции Большого концертного зала бывшее вентиляционное помещение нам удалось приспособить под уютный Камерный зал на 120 мест. Там сегодня проходят детские спектакли и концерты для будущих мамочек.
В результате реконструкции в БКЗ появилось огромное фойе над лестницей. Я рисовал его изначально, но его в те годы обрезали из-за экономии. Сейчас это огромный зал, где можно проводить масштабные мероприятия. Это, к счастью, я успел воплотить сам, при жизни.
Находясь на площади, обернитесь. Именно отсюда начался наш город — здесь находился красноярский острог. Если смотреть сверху, то можно нарисовать символический крест или, если хотите, плюс — линия от КАТЭК НИИ УГОЛЬ к музею «Площадь Мира» + линия от проспекта Мира к вантовому мосту.
К нему мы и движемся.
Мы завершаем экскурсию на пешеходном мосту (1986 год). Впереди — природа острова Татышев, которую Демирханов называл «главным действующим лицом в Красноярске».
— Мест, где можно пройтись, в Красноярске пока ещё много. Чем вам не нравится мой мост на остров Татышев? Я им очень горжусь, виды с него великолепные. Он как-то очень гармонично вписался в архитектуру города, стал своим, стал любимым. А ведь все мои проекты приходилось защищать в Москве, в Госстрое.
Помню, мне говорят: да ты что, с ума сошел, что ли? Куда у тебя мост? В какой лес?! Я говорю: «Так это же наша драгоценность, восемь километров леса в центре города, его легкие. Никто же этого не знает, кроме самих красноярцев».
Предлагаю остановиться здесь и отдать должное архитектурному ансамбля Стрелки и Арэгу Саркисовичу. Ему слово.
— Я бы хотел застроить сложный склон целым районом. Чтобы там были эскалаторы, как в метро, и небольшие, двух-, трёхэтажные дома, врезанные в ландшафт, с этажами-террасами. Используя красноярский рельеф, его пейзажную щедрость, вписать район в склоны так, чтобы он словно рождался из природы!
И эскалатор не дороже лифта — связал бы несколько ярусов таких домов, складок-ступеней! Сделайте так — и у вас весна будет другая, и запахи другие, и виды из окна будут прекрасные и зелёные! Скажете, мечтатель Демирханов?
— При виде малых архитектурных форм и облицовки набережных из очень твёрдого и вечного материала — гранита, изрисованных со страшной силой спреями, невольно рождается возглас призывный: давайте относиться бережнее к тому, что уже сделано и сделано хорошо! При этом я восхищаюсь нашими горожанами, которые бережно относятся к великолепным цветочным композициям, украшающим наш город, — ничего не потоптано и не сорвано. Это уже признак высокой культуры и любви горожан к своему городу.
— Главное свойство Красноярска, но это по секрету, никому не говорите, а то мне сильно попадет: его невозможно испортить никакой застройкой. Потому что доминанта Красноярска — это котловина с великолепием Енисея и в окружении отрогов Восточного Саяна.
В материале использованы цитаты из интервью Арэга Демирханова газетам «Красноярский рабочий», «Конкурент», «Городские новости», «АИФ на Енисее», «Университетская жизнь», «Рамблеру» и «Седьмому каналу».
Также в материале используются цитаты героев фильма «Площадь Мира». Рекомендуем посмотреть более развёрнутые интервью с ними на большом экране этой весной в фильме «Площадь Мира».