Дмит­рий Рез­вов — радио­тех­ник из Крас­но­яр­ска. Люби­мая рабо­та при­во­ди­ла его в раз­ные угол­ки зем­но­го шара, и коман­ди­ро­вал­ся наш герой все­гда с удо­воль­стви­ем. Одна­жды черёд дошёл до Антарк­ти­ды, где суро­вый кли­мат и непро­стой рабо­чий гра­фик сосед­ству­ют с неве­ро­ят­ной при­ро­дой и дру­же­люб­ны­ми живот­ны­ми. «Город При­ма» узнал, как Дмит­рию живёт­ся на самом южном кон­ти­нен­те и чем он тут будет зани­мать­ся до самой вес­ны.

Такая работа

Родил­ся я в Крас­но­яр­ске, здесь же закон­чил шко­лу, посту­пил в радио­тех­ни­че­ский кол­ледж, а потом ушёл в армию свя­зи­стом. Когда вер­нул­ся, решил полу­чить выс­шее в Инсти­ту­те радио­элек­тро­ни­ки, он же — РТФ в Поли­те­хе.

Спе­ци­аль­ность у меня — радио­тех­ник, а спе­ци­а­ли­за­ция — сети свя­зи и систе­мы ком­му­та­ций. Такое было узко­спе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ное направ­ле­ние на факуль­те­те. Про­фес­сию я выбрал осо­знан­но — связь все­гда была инте­рес­на. Когда учил­ся, в Крас­но­яр­ске как раз нача­ли раз­ви­вать NMT450, GSM, CDMA (стан­дар­ты сото­вой свя­зи, — прим.ред), пото­му я попал в струю и был как рыба в воде. Поли­тех закан­чи­вал, уже рабо­тая в ком­па­нии «Сиб­Чел­лендж», тогда же стро­ил сети, а потом ушёл в «Ени­сей­Те­ле­ком». В общем, на что учил­ся, с тем и рабо­тал. «Ени­сей­Те­ле­ко­му» я отдал 13 лет в отде­ле про­ек­ти­ро­ва­ния, а потом ком­па­нию купил феде­раль­ный опе­ра­тор, и мест­ные инже­не­ры ста­ли не нуж­ны. Даль­ше нашёл рабо­ту в сво­ей же сфе­ре, зани­ма­юсь ей до сих пор.

У нас мно­го коман­ди­ро­вок, и поезд­ка в Антарк­ти­ду — одна из них. В рабо­те у меня тех­об­слу­жи­ва­ние стан­ции спут­ни­ко­вой свя­зи, а науч­ная часть свя­за­на с ионо­сфе­рой. Если про­стым язы­ком, изме­ря­ем задерж­ку про­хож­де­ния сиг­на­ла от кос­ми­че­ских аппа­ра­тов ГЛОНАСС / GPS до потре­би­те­ля. Уро­вень задерж­ки зави­сит от состо­я­ния ионо­сфе­ры, и изу­че­ние этих пока­за­те­лей помо­га­ет вычис­лить фак­то­ры, кото­рые на неё вли­я­ют и повы­сить точ­ность опре­де­ле­ния коор­ди­нат поль­зо­ва­те­ля­ми.

Что до тех­об­слу­жи­ва­ния обо­ру­до­ва­ния, тут мы зани­ма­ем­ся ухо­дом, смаз­кой, под­крас­кой и про­чим. Это нуж­но делать посто­ян­но, пото­му что на стан­ции в Антарк­ти­де очень агрес­сив­ный кли­мат: и кор­ро­зия метал­ла, и ста­ре­ние бето­на про­сто неве­ро­ят­ные. На дру­гих стан­ци­ях, где сто­ит наше обо­ру­до­ва­ние, таких про­блем нет, а тут посто­ян­ные соле­вые тума­ны и ветер то с Атлан­ти­че­ско­го, то с Тихо­го оке­а­нов.

Гра­фик у нас суро­вый — весь све­то­вой день, ино­гда даже по 12 часов и боль­ше.
Часть рабо­ты про­во­дит­ся на ули­це, и мы силь­но зави­сим от погод­ных усло­вий. Напри­мер, окра­ши­вать поверх­но­сти мож­но толь­ко при влаж­но­сти ниже 85%, поэто­му ино­гда при­хо­дит­ся выжи­дать. С рабо­той в поме­ще­нии про­ще — нор­маль­ный рабо­чий день и домой.

В таком режи­ме будем жить до мар­та. Но если что-то пой­дёт не по пла­ну, а я искренне наде­юсь, что это­го не про­изой­дёт, при­дёт­ся идти домой суд­ном Рос­сий­ской Антарк­ти­че­ской экс­пе­ди­ции (РАЭ) «Ака­де­мик Трёш­ни­ков». Это почти пол­то­ра меся­ца бес­по­лез­но бол­тать­ся в море… Нафиг надо… Это мы уже про­хо­ди­ли.

Самолётами, пароходами

В Антарк­ти­де я уже не впер­вые. Пом­ню, когда устра­и­вал­ся в орга­ни­за­цию, где теперь рабо­таю, дирек­тор спро­сил: «Поедешь в Антарк­ти­ду рабо­тать?». Я согла­сил­ся, но про себя поржал и поду­мал, что это зама­ну­ха такая. Но ока­за­лось, нет. Через год, в 2016‑м, мы с кол­ле­га­ми поле­те­ли в Санкт-Петер­бург ком­плек­то­вать груз, про­хо­дить мед­ко­мис­сию и — при­вет, пер­вая экс­пе­ди­ция в Антарк­ти­ду.

Тогда мы шли суд­ном, целый месяц в море… Почти всё вре­мя про­во­дил на палу­бе — ухо­дил толь­ко, когда гла­за уже закры­ва­лись. Наде­лал такую кучу фоток, что устал потом обра­ба­ты­вать.

В этот раз мы доби­ра­лись весе­лее и быст­рее. Все­го 33–34 часа в воз­ду­хе: Крас­но­ярск — Москва — Стам­бул — Сантья­го (Чили) с тех­ни­че­ской посад­кой в бра­зиль­ском Сан-Пау­лу — Пун­та-Аре­нас — Антарк­ти­да.

В Сан-Пау­лу нас из само­лё­та не выпу­сти­ли, но уда­лось «хлоп­нуть» пару фоток из откры­той две­ри — от неё не отго­ня­ли. Не успе­ли на само­лёт в Сантья­го из-за задерж­ки рей­са тур­ка­ми, а потом дол­го жда­ли багаж. Если бы не он, мог­ли бы, воз­мож­но, успеть. В ито­ге набе­га­лись по аэро­пор­ту, в город не уеха­ли, сда­ли багаж на рейс, попи­ли кофе с плюш­ка­ми в Starbucks, нашли, где поме­нять немно­го валю­ты на мест­ные песо и где купить мест­ные сим­ки. Люди в Чили понра­ви­лись неве­ро­ят­ной отзыв­чи­во­стью и готов­но­стью помочь. При том, что мно­гие даже не пони­ма­ли англий­ско­го — пере­вод­чик в теле­фоне на испан­ский, и нет про­блем.

Лиш­ние сут­ки при­шлось про­ве­сти в Пун­та-Аре­нас. Очень непло­хой горо­док — тихий, при­коль­ный — было где погу­лять и что посмот­реть.

Кста­ти, в коман­ди­ров­ки все­гда тас­каю с собой фото­ап­па­рат и пару «стё­кол» к нему, пото­му что каж­дый город, куда мы ездим, по-сво­е­му инте­ре­сен и нра­вит­ся — хочет­ся собрать боль­ше кон­тен­та. Сей­час я под­хо­жу к это­му серьёз­нее — дол­го выси­жи­ваю, выжи­даю свет, выби­раю ракурс. Жена, зная мою любовь к фото­гра­фии, пере­жи­ва­ет и гово­рит: «Это так опас­но, но я всё пони­маю и не отпу­стить тебя не могу».

Ещё из-за тех­ни­ки часто при­хо­дит­ся спо­рить в аэро­пор­ту и дока­зы­вать, что руч­ная кладь весит 12–14 кило­грам­мов из-за раз­ре­шён­ных к бес­плат­но­му про­во­зу фоти­ка и ноут­бу­ка, а не пото­му, что я набил туда «вся­ко­го».

Житьё-бытьё

Антарк­ти­да встре­ти­ла дождём и тума­ном. На стан­ции нас жда­ли — тут зиму­ют несколь­ко чело­век, уже зна­ко­мых нам по экс­пе­ди­ци­ям. Мы сра­зу усе­лись в маши­ну и поеха­ли к доми­ку, где и живём сей­час.

Быт тут несколь­ко спар­тан­ский, но в целом для чело­ве­ка, кото­рый, как я, бега­ет по Ерга­кам, Стол­бам, вооб­ще отлич­но.

С доми­ком повез­ло — несколь­ко раз тут уже зимо­вал наш кол­ле­га, кото­рый «офор­мил» под себя все удоб­ства: душ, туа­лет, мик­ро­вол­нов­ка, сти­раль­ная машин­ка, фильтр для воды с мине­ра­ли­за­то­ром, интер­нет. Рабо­та­ет быст­ро и хоро­шо, на дру­гих стан­ци­ях тако­го нет. Луч­ше усло­вий я и поже­лать не мог. У нас с кол­ле­гой ком­на­та на дво­их, дру­гой това­рищ живёт в отдель­ной ком­нат­ке. Мы уста­но­ви­ли «режим тиши­ны» после деся­ти вече­ра — ста­ра­ем­ся не шуметь и не мешать друг дру­гу.

Еда и соседи

Едим на кам­бу­зе стан­ции. В сто­ло­вой свой гра­фик. У пова­ров на стан­ции про­сто адо­вый труд, и все сотруд­ни­ки по оче­ре­ди дежу­рят при­мер­но раз-два в месяц: при­не­си, подай, уйди, не мешай, ну и при­брать­ся. Ниче­го слож­но­го — не уста­ёшь, но вре­ме­ни мно­го ухо­дит.
Кор­мят офи­ги­тель­но, но кух­ни тра­ди­ци­он­ной тут нет — что повар сде­лал, то и ешь, а выбор все­гда непло­хой: супы, мясо, рыба, ово­щи, каши, выпеч­ка. Из необыч­но­го: чилий­цы завез­ли фрук­тов, и один из РАЭш­ни­ков стал варить варе­нье из коро­чек апель­си­на — очень вкус­ное. Сами чилий­цы его за обе щеки лупят.

Их стан­ция нахо­дит­ся рядом. Народ очень при­вет­ли­вый и улыб­чи­вый, откры­тый и про­стой. Ещё неда­ле­ко живут китай­цы и уруг­вай­цы. Но на кам­буз с нами ходят имен­но чилий­цы. С ними мы подру­жи­лись в первую оче­редь. В пер­вый день экс­пе­ди­ции попа­ли к ним на бар­бекю — ребя­там скуч­но ста­ло, и они рос­си­ян при­гла­си­ли в гости. Мы жари­ли бара­ни­ну, пек­ли при­коль­ные булоч­ки. А когда при­нес­ли гита­ру, ста­ло вооб­ще кру­то — пели, тан­це­ва­ли наци­о­наль­ные тан­цы.

У нас в доми­ке, кста­ти, тоже есть гита­ра, так что в сво­бод­ное вре­мя игра­ем.

Отдыхать тоже надо

Я с дет­ства зани­ма­юсь спор­том — под­вод­ное пла­ва­ние, ска­ло­ла­за­ние, лыж­ные гон­ки, гор­ные лыжи, похо­ды. Теперь вот увлёк­ся трей­лран­нин­гом. Что­бы отдох­нуть от рабо­ты, бегаю на рас­сто­я­ния от 12 до 42 кило­мет­ров. Позна­ко­мил­ся тут с таки­ми же трей­лран­не­ра­ми из Чили, и бега­ем теперь вме­сте. Класс­ные пар­ни — инте­рес­ные, с юмо­ром, да и как «спор­ти­ки» силь­ные. Один даже выиг­ры­вал чем­пи­о­нат Чили по гор­но­му уль­тра­ма­ра­фо­ну.

Мак­си­маль­ный трек от доми­ка до доми­ка тут 17 кило­мет­ров на север и 7 кило­мет­ров на юг. Но мы сво­ра­чи­ва­ем с доро­ги, бежим по мест­ным утё­сам и гор­кам, неве­ро­ят­но кра­си­вым зали­вам с кучей жив­но­сти.

Котики, слоны, пингвины

Как-то мы бега­ли кросс до одной из бухт у ледя­ной «шап­ки» Антарк­ти­ды, так там пря­мо запре­дель­ная кон­цен­тра­ция мор­ских коти­ков, мор­ских сло­нов, тюле­ней и пинг­ви­нов. 

Пинг­ви­ны — отдель­ная исто­рия. Если сесть неда­ле­ко и не шеве­лить­ся, то через какое-то вре­мя они нач­нут ходить прак­ти­че­ски по ногам и про­бо­вать на вкус твою курт­ку. Эти ребя­та очень любо­пыт­ные, но при этом пуг­ли­вые — чуть что, стре­ко­ча бегут в воду.

Есть тут пти­цы типа чаек, но с ког­тя­ми на пере­пон­ках — помор­ни­ки. Они умные, как соба­ки или воро­ны. Обу­ча­ют­ся махом — запо­ми­на­ют, кто жрать даёт, а потом про­сто при­ле­та­ют и тре­бу­ют еду. Мы сме­ём­ся и назы­ва­ем их мест­ны­ми гоп­ни­ка­ми.

Мор­ских львов при жела­нии мож­но погла­дить, но они стрес­су­ют, поэто­му делать это­го не сто­ит. А вот мор­ские коти­ки к себе не под­пус­ка­ют, но вме­сте с мор­ски­ми сло­на­ми уже не раз при­хо­ди­ли пря­мо к наше­му доми­ку. Выхо­дишь и гово­ришь: «Ну, здрас­ь­те!».

Кошек и собак тут не дер­жат. Это запре­ще­но зако­ном об Антарк­ти­ке так же, как, напри­мер, про­воз сюда зем­ли для выра­щи­ва­ния ово­щей — исполь­зу­ет­ся исклю­чи­тель­но гид­ро­по­ни­ка.

«Там, за туманами»

Кли­мат здесь, как в Пите­ре осе­нью, когда за дождём дождь, и так по кру­гу. Бону­сом — соле­вые тума­ны, силь­ный ветер, снег и пере­па­ды дав­ле­ния до соро­ка гек­то­пас­ка­лей мень­ше чем за сут­ки.

Спа­сать­ся толь­ко очка­ми — когда иду бегать, наде­ваю, что­бы ледя­ная крош­ка не била в гла­за. В осталь­ном нор­маль­но — нуж­ную тре­ни­ро­воч­ную одеж­ду я взял, так что пого­да не пуга­ет: «Что там, ветер вклю­чи­ли? Ну и отлич­но, эффек­тив­ней в гор­ку пора­бо­таю».

У меня в часах спор­тив­ных есть дат­чик, сле­дя­щий за тем, как кис­ло­род усва­и­ва­ет­ся кро­вью во врем тре­ни­ро­вок. Так вот, дома он у меня 54,4–54,8, а тут вырос до 57, это очень высо­кий пока­за­тель в моём воз­расте. Док­тор на стан­ции гово­рит, это из-за низ­ко­го уров­ня кис­ло­ро­да, хотя я нехват­ки не заме­чаю, да и «Гугл» вро­де тоже.

В целом мне всё здесь нра­вит­ся. Полу­чаю удо­воль­ствие даже от штор­ма, дождя или сне­га, так что у при­ро­ды нет пло­хой пого­ды. Я бы не отка­зал­ся поехать сюда в каче­стве тури­ста, тем более, что знаю, куда мож­но пой­ти и на что посмот­реть: бух­ты, фьор­ды, живот­ные. Порой при­ро­да похо­жа на сним­ки с Мар­са, а порой виды айс­бер­гов, оке­а­на и буру­нов застав­ля­ют залип­нуть и, не отры­вая глаз, смот­реть на эту неве­ро­ят­ную мощь.

При жела­нии при­е­хать в Антарк­ти­ду может любой. Тури­стов сюда везут пото­ком, садят на кораб­ли­ки, яхты, и в кру­из на 10–12 дней. Чилий­ские само­лё­ты порой лета­ют по шесть рей­сов в сут­ки — это мно­го. Ещё лета­ет арген­тин­ский «Гер­ку­лес». Недав­но при­вез­ли мно­го колум­бий­цев. Да и рус­ские тут частень­ко быва­ют.

В общем, Антарк­ти­ду сове­тую. Осо­бен­но, если чело­век любит погу­лять — тут для таких путе­ше­ствен­ни­ков рай — ходить не пере­хо­дить.

фото: vk.com/drezvoff

Ксения Лозовская

Поделиться
Поделиться
Поделиться